Нара

Наоэ снял пиджак, бросил его на кресло и посмотрел в окно. Многоэтажные здания вокруг станции «Нара» железнодорожной компании Кинтэцу заслоняли собой горную гряду на востоке. Хотя отель стоял в черте города, прямо внизу раскинулось кладбище – должно быть, принадлежащее храму.

«Значит, Кагэтора-сама и Нагахидэ ещё не вернулись…» – Наоэ закурил, разглядывая пейзаж за окном, где за расплывающимися на жаре очертаниями города вытянулась гора Вакакусаяма.

«Давно я не был в Наре…» – подумал он, охваченный внезапной ностальгией.

Том 5, глава 3

Солнце, весь день жарившее город, уже клонилось к закату, и на западе его диск сиял между стволами деревьев. Шагая по каменным ступеням Великих Южных Врат храма Тодайдзи, Наоэ взглянул на недавно отреставрированные статуи Нио.

В это время в Парке Нара было мало посетителей, и выстроившиеся вдоль храмовой дороги сувенирные лавки начинали закрываться. Оленей, бродивших всюду днём, не было видно: наверное, они уже разбрелись по местам лёжки.

Храм Тодайдзи, куда пришёл Наоэ, был популярен среди туристов, но к вечеру освобождался и от людей, и от животных. Ещё можно было застать посетителей, выходивших из Зала Великого Будды, но внутрь уже почти никто не заходил.
Голосили цикады. Свернув у столбика с надписью «Дорога Нигацудо», Наоэ начал подниматься по пологой каменной лестнице.

Хотя сам город внешне сильно изменился, атмосфера вечернего парка осталась такой же, как и десять лет назад. Нельзя сказать, что Наоэ не любил бесхитростное оживление, царившее в Тодайдзи днём, но почему-то всегда подгадывал так, чтобы оказаться здесь под вечер – словно избегал людского потока.

Если оглянуться, то за деревьями можно было увидеть черепицу Зала Великого Будды, поблёскивающую в закатных лучах. Наоэ неторопливо шагал по ступеням.

Подъём по каменной лестнице заканчивался небольшой площадкой. Если пройти мимо ряда сувенирных лавок и подняться ещё выше, можно было оказаться перед павильоном Сангацудо.

Сангацудо уже закрывался. Выйдя из храма, Наоэ немного прогулялся по парку и, дождавшись правильного времени, начал взбираться по каменной лестнице стоявшего рядом павильона Нигацудо. Поклонившись богам в глубине зала, он развернулся и оглядел расстилающийся перед глазами пейзаж – с выходящей на запад храмовой террасы город Нара был весь как на ладони.

Вокруг царила тишина, никто не разговаривал. На площадке храма Нигацудо собрались влюблённые, супружеские пары, группки друзей, но все молчали. О чём они думают, безмолвно наблюдая за садящимся солнцем? Пока Наоэ следил вместе со всеми за закатным небом на западе, в памяти вдруг всплыло то единственное, что сказала ему Минако той ночью.

Это был восхитительный закат.

Потерявшему дар речи Наоэ хотелось сложить ладони в молитве. Те люди, которые когда-то построили здесь храм, знали, что делали: отсюда живущие на земле могут узреть обитель будд, уставшие молить о прощении могут увидеть Чистую Землю – хоть на секунду.

«Будь рядом», – хотелось ему воззвать к далёкому закатному отсвету.
Небо заставляло забывать о слезах и думать о молитве…
«В этом небе слились все мои чувства к тебе».

Когда опустились сумерки, на улицах города начали загораться яркие неоновые огни, и в Нигацудо тоже засветились фонарики. Оставив позади людей, дожидающихся ночного вида, Наоэ сошёл вниз по крытому переходу и зашагал направо по пологому спуску вдоль земляной стены.

Обернувшись, он ещё раз полюбовался тёплым светом фонарей Нигацудо и пошёл дальше по совсем уже тёмной тропе к подсвеченному торцу Зала Великого Будды. Выйдя через Южные Ворота на автомобильную дорогу, где мелькали фары снующих туда-сюда машин, Наоэ направился к отелю.